Украинские чиновники, знакомые с процессом переговоров по соглашению о полезных ископаемых, рассказали Financial Times о значительном прогрессе по самым спорным требованиям США, которые могли бы помешать ратификации соглашения Верховной Радой.  

Меня не удивляет, что ни одно украинское издание не сообщило об этом первым. Говорить о прогрессе со ссылкой на слова анонимного украинского чиновника, не имея понятия, как сейчас выглядит текст и чем он отличается от предыдущего черновика, опубликованного «Европейской правдой», — слишком легковерно. Другое дело — процитировать авторитетное издание Financial Times, снимая с себя ответственность за контент.  

Мы подсели на цитаты из западной прессы сильнее, чем Америка на фентанил, и перепечатываем (или пересказываем в эфирах) почти каждую статью Washington Post, New York Times, Axios, Bloomberg, Politico, Le Monde, где есть хоть какой-то намёк на инсайд. Почему-то англоязычная пресса получает в десятки раз больше таких инсайдов, чем отечественная, которую, напротив, Генштаб отмечает в своих роликах как потенциальных виновников российских ракетных ударов.  

Здесь можно долго рассуждать о несопоставимости отечественной (трижды мёртвой!) и западной (пока ещё живой!) журналистики или смириться с фактом, что инсайдами в основном кормят либо иностранные издания, либо Telegram-каналы. Для кого-то это осознанная стратегия, для кого-то — её последовательное копирование: чем меньше украинская пресса получает собственной информации, тем меньше у неё влияния. Чиновники сами становятся ньюсмейкерами, ведь в эпоху соцсетей сообщать новости может каждый.  

И очень удобно, что ещё недавно главный “демократизатор” мира — США, тративший колоссальные (по нашим скромным бюджетам) деньги на развитие института свободной прессы по всему миру (насколько эффективны были те гранты USAID и кому они доставались — тема для долгих споров, но вектор был всем понятен), — теперь сам показывает, как бороться с этим институтом.  

Во-первых, у всех авторитетных американских изданий есть владельцы (не путать с олигархами), чьи бизнес-интересы незаметно влияют на редакционную политику.  

Во-вторых, показательный пример — история с Associated Press, которое выгнали из зоны освещения, близкой к Дональду Трампу (как в Белом доме, так и в его президентском самолёте), из-за неудобных вопросов и демонстративного нежелания называть Мексиканский залив “Американским”. В ответ на решение суда обеспечить AP равные с другими агентствами условия администрация Белого дома… лишила такого же доступа Reuters и Bloomberg. И таким образом ограничила его и для телеканалов по всему миру, подписанных на эти агентства.  

Возможно, с владельцами агентств тоже договорятся за кулисами. Возможно, создадут собственное. Как бы то ни было, это сигнал всем, кому мешают журналисты: “Игнорируйте то, что мы проповедовали последние десятилетия. Смотрите — теперь так можно!» 

В подписанном ночью украинско-американском меморандуме (по сути, соглашении о продолжении переговоров на следующей неделе, когда на весенние встречи МВФ и Всемирного банка в США прилетит Шмыгаль) отдельным пунктом указано:  

“США уважают намерение Украины избегать конфликтов при разработке соглашения, которое может повлиять на её обязательства по вступлению в ЕС или договорённостям с международными финансовыми институтами и другими официальными кредиторами”.  

О масштабах этого “уважения” на основе предыдущего черновика Владимир Вербяный писал для Bloomberg: “США хотят получить контроль над всеми ключевыми будущими инфраструктурными и минеральными инвестициями в Украине, что потенциально позволит им накладывать вето на участие других союзников Киева и подорвать его евроинтеграционные устремления”.  

Между тем, стоимость американской помощи (безвозвратной, напомню, при Джо Байдене) в устах Дональда Трампа сократилась с 500 миллиардов долларов до 350 миллиардов, а в кулуарах всё чаще звучат цифры, близкие к реальным.  

Не знаю, можно ли назвать это прогрессом, потому что мы скорее наблюдаем возвращение из хаотичной пропасти абсурдных требований (от автора “Искусства заключать сделки”) к (возможно! текст ещё никто не видел) плоскости технических переговоров, которые всё ещё не гарантируют подписания выгодного для Украины документа.  

Хуже того, политическая риторика вокруг этих переговоров не внушает оптимизма: на днях США заблокировали попытку “большой семёрки” осудить Россию за последние удары по украинским городам, а после общения с представителем Трампа по Украине издание Times опубликовало статью, где предложило раздел Украины “по образцу послевоенной Германии”.  

Во время встречи Дональда Трампа с Джорджей Мелони, превратившейся, как он любит, в импровизированный брифинг, итальянский журналист спросил премьерку, как она относится к тому, что Трамп возложил на президента Украины ответственность за начало полномасштабной войны.  

Услышав дипломатичный ответ (“Это Путин вторгся в Украину, нарушив её суверенитет, это Россия начала войну, но сейчас мы все стремимся к прочному миру”), Трамп заявил: “Это красиво сказано” — но тут же попросил перевести эти “красивые слова” на понятный ему язык. Переводчик Мелони растерялся и начал пересказывать первую часть её ответа о военном бюджете Италии. В итоге Мелони прервала его и сама объяснила Трампу по-английски, так и не вернувшись к украинской теме.  “Не знаю, виноват Зеленский или нет, но я не его фанат”, — ответил Трамп и принялся рассуждать о разрушенных украинских городах, добавив, что войны бы не было, будь он президентом.  

При этом “не фанатом Путина” он себя так и не назвал.  

Главный дипломат Трампа, Марко Рубио, вылетая из Парижа (где с американцами встречались представители Британии, Франции, Германии и Украины), выразился чётче: “Если Белый дом в ближайшие дни не увидит способа в ближайшие недели закончить войну в Украине, США должны сдвинуться с места”.  

Точно так же, напомню, во время прошлого срока Трампа США поступили с Кореями: началось с заявки на Нобелевскую премию мира, рукопожатия с Ким Чен Ыном и душевных разговоров — а закончилось ничем.  

Но в отличие от Южной Кореи (чья столица Сеул находится от КНДР на том же расстоянии, что Харьков и Сумы от России), Украина страдает не от гипотетической угрозы, а двенадцатый год подряд ведёт войну против куда более сильного агрессора.  

Поэтому заявление Рубио звучит как прямой шантаж. Давить на Украину удобнее, чем на Россию, так что в ближайшую неделю (до следующей встречи в Лондоне) ждать стоит только усиления американского давления.